Пейзажная

«В соседней с мастерской комнате второго этажа – пейзажная живопись Поленова. Комната не носит мемориального характера. Эта экспозиция была задумана детьми Поленова, и составлена в послевоенные годы сыном художника Дмитрием Васильевичем – первым директором музея. Этюды раннего периода соседствуют здесь с шедеврами – «Осень в Абрамцеве», «Золотая осень», «Ранний снег. Из окон пейзажной открывается – в перспективе широкой просеки – изумительной красоты вид на Оку и ее противоположный берег, на тарусские заливные луга и пойму речки Скнижки. Сейчас с трудом верится в то, что эта величественная панорама – дело человеческих рук. Взглядом большого художника – провидца смотрел Поленов на будущее голого холма и, разбивая парк, сажая деревья, оставлял просеки, создающие сейчас тот особый настрой мыслей и чувств, который испытывает человек, очарованный видом из окна Пейзажной». Ф. Д. Поленов.

Имя Поленова было очень популярно в восьмидесятых–девяностых годах XIX столетия. Большинство его картин приобреталось П. М. Третьяковым и другими коллекционерами и любителями живописи, в семье оставалось то, что он дарил своим близким или не продавал на выставках. Из этих вещей составилась экспозиция Пейзажной.

Против больших итальянских окон висит пейзаж «Золотая осень» (1893) – вид Оки в сентябре, в сторону Очковых гор. Это превосходное законченное полотно можно считать красой и гордостью музея. «Наступило лето, только не зеленое а сплошь золотое. Такая благодать, что и умирать не надо бы», – писал жене из Борка В. Д. Поленов в сентябре 1893 года. Вероятно, такую именно «благодать» он и хотел перенести на холст. Написав в том далеком сентябре свою знаменитую картину «Золотая осень». Это была вторая, а по существу, первая осень, целиком проведенная им на Оке. Дом в Борке был построен, мечта его жизни, мечта о создании музея осуществлялась. Будучи известным художником, академиком живописи, он мог взглянуть на мир не только с высоты своего зрелого возраста, но и с высот своего светлого мировоззрения. Он любил говорить, что летние месяцы нехороши тем, что «все, как из ушата, облито зеленью». Лишь с приходом сентября, созвучного настроению стихов Тютчева: 

Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора, –
Весь день стоит как бы хрустальный
И лучезарны вечера… –

Начинается самое лучшее время для работы живописца. Не потому ли к зрелым мыслям, к философскому познанию и осмыслению законов земного бытия ведет это полотно Поленова?». Ф. Д. Поленов. Золотая осень.

«Осень в Абрамцеве» (1890). На нем изображена заводь речки Вори в глухом еловом лесу. Группы пожелтевших берез бросают горячий отблеск, разливающийся в небе, на темных елях и тихой воде. Если «Золотая осень» зовет к широким просторам и манящим далям, то «Осень в Абрамцеве» настраивает на глубокое и тихое раздумье. Эти два противоположных на¬строения с необычайной силой и живописным мастерством выражены в обоих пейзажах, посвященных осени – любимому Поленовым времени года.

Здесь же – «Ранний снег» (1890), написанный Поленовым из окна дома в Старом Бёхове; этюд «Абрамцево»: старые ворота и конюшня времени Аксаковых; превосходный этюд «Воря» (1882), написанный в Абрамцеве с крутого обрыва над речкой Ворей; весенний пейзаж «Речка Свинка»: увеличение с маленького этюда, написанного между Калугой и Тарусой во время поездки с Коровиным ранней весной 1889 года; этюд «Церковь Федора Стратилата» в Москве (1892); превосходный этюд «Венеция» (1895); этюд «Вид из старого Бехова» (1891) Великолепный этюд Поленова «Деревня Тургенево» (1885), изображающий задворки русской деревни: быстро бегущая речкой в тихий серый летний день. Этюд этот по технике и вложенному в него содержанию можно отнести к числу поленовских шедевров.

На картине «Золотая осень» изображена Беховская старая деревянная церковь. На ее месте в 1906–1907 годах Поленов по своим проектам и на свои средства построил Церковь Святой Троицы. Рядом с церковью – старое деревенское кладбище, на котором похоронен и художник. На его могиле – деревянный крест-голубец, выполненный по эскизу самого Поленова. Василий Дмитриевич в своем духовном завещании писал:

«Смерть для человека, которому хоть что-то из задуманного удалось сделать в жизни – событие даже не печальное, а скорее радостное, закономерное: переход от земных трудов к покою небытия. А бытие переходит и остается в том, что человек после себя оставил».